Экономист Марат Айдагулов оценил перспективы ESG в России

В своей аналитической статье «ESG 2024 в России: новое измерение» экономист и общественный деятель рассуждает о будущем политики социальной ответственности и устойчивого развития.

«Продвижение ESG-повестки может идти через добровольную заинтересованность каждого, а может – через насаждаемые государством ограничения, которые люди вынуждены соблюдать. В этом смысле, в России сейчас чудесным образом сплелись воедино оба фактора: общественный запрос к предпринимателям и государственные меры ограничения, поддержки и контроля. Даже несмотря на временное снижение активности проектов устойчивого развития, эксперты единогласны в том, что фактически сфера оказалась более чем устойчива к кризисам, что даёт надежду на то, что не за горами её дальнейший рост», — считает Марат Айдагулов.

Он указывает, что на прошедшем Петербургском международном экономическом форуме (ПМЭФ-2023) экологическая повестка оставалась одной из центральных. 

«Россия и Китай готовят совместное производство оборудования по переработке отходов для себя и рынка стран Ассоциации государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН). Согласно заявлению главы РЭО, в вопросе переработки отходов, помимо прочего, обсуждается сотрудничество России с Мьянмой, Вьетнамом и Таиландом», — подчеркивает Марат Айдагулов.

Айдагулов в своей статье приводит также данные Всемирного экономического форума, согласно которым именно ESG-повестка вместе с передовыми технологиями являются основными драйверами трансформации мирового бизнеса в ближайшие 5 лет. Согласно прогнозам экспертов, к 2030 году рынок зеленых технологий превысит $9,5 трлн и создаст 30 млн рабочих мест.

«Россия за последние годы пережила ряд кризисов, связанных сначала с пандемией коронавирусной инфекции и вынужденной изоляцией, а потом – с обострением ситуации на глобальной политической арене, сопровождающимся санкционными ограничениями и логистическими трудностями. Безусловно, всё это не могло не повлиять на состояние отечественных проектов устойчивого развития, причем повлияло оно весьма неоднозначным образом: с одной стороны, со стороны населения увеличился интерес к ESG и к привлечению предпринимателей к подобного рода ответственности, с другой – возник ряд новых трудностей для реализации данных проектов», — пишет Айдагулов.