В Тольятти юбилейная медаль вручена 102-летнему ветерану Великой Отечественной войны
Свою 16-ю медаль Николай Кириллович Логвенков получил в 102 года. Медаль юбилейную, к 65-летию Победы, ветерану-долгожителю принесли домой.
Помимо слов благодарности воину-освободителю, исполняющий обязанности заместителя мэра – главы администрации Автозаводского района Юрий Хвостов, председатель городского Совета ветеранов Анатолий Карпезо, президент Ротари-клуба Михаил Вайнштейн подарили Николаю Кирилловичу цветы и подарки.
А мы не удержались и расспросили ветерана-долгожителя о его жизни. Хотелось узнать как можно больше. Потому что уже сегодня запаздываем. И вскоре спрашивать будет некого: уйдут последние свидетели войны.
Память у Николая Кирилловича очень хорошая. Он помнит даже, как в революцию семья затыкала окна дома подушками, чтобы не залетела шальная пуля. Помнит голод, который пришел вслед за свержением царя. Отец был чернорабочим на железной дороге, в семье 12 детей, а потом осталось только трое: кто-то умер из-за болезни, а кто-то – от нехватки еды. Из голодной и разоренной Москвы Логвенковы уехали в Оренбургскую область. Отец устроился на работу в совхоз «Красный маяк». С 12 лет трудился в этом совхозе и Николай. Потом его перевели на конезавод. Там он был конюхом, а параллельно серьезно занялся конным спортом, участвовал в соревнованиях. Лошадей Логвенков любил. Лицо Николая Кирилловича и сегодня оживилось, когда мы вспомнили о лошадях, и он с гордостью произносит: «У меня и на фронте была кобыла. Гнедая. Сибирячка. Онегой звали. Всю войну со мной рядом была. И, представьте, за все годы ни разу не жеребилась – словно понимала, что время не то. А как только война закончилась и я ее передал хозяйственникам, так жеребеночка принесла. Я ведь после Победы еще год в Берлине оставался, так вот к ней в гости и приходил…»
Он вообще с детства хотел работать только с лошадьми, в юности даже проучился несколько месяцев на ветеринара, но партия сказала: нужны другие специалисты, и он стал этим другим. Сначала из ветеринарного института его по повестке мобилизовали «в счет партийной тысячи»: набирали тысячу молодых и образованных молодых людей в Военную школу летчиков в Ленинграде. А через год, когда выяснилось, что по состоянию здоровья все равно летать не будет и он вернулся на родной конезавод, партия опять сказала свое веское слово «надо» и Николай пошел учиться в правовой школе. А потом стал народным судьей – в ноябре 37-го, с минимумом правовых знаний (правовая школа все же не институт) и в условиях сталинского времени.
Война застала Логвенкова, когда он был уже судьей Чкаловского (в те годы Оренбург был переименован в Чкаловск) областного суда. 22 июня 1941 года в семье Николая Кирилловича должен был быть праздник: единственной дочке Людмиле исполнялся год.
Он отправился на фронт в составе коллегии Военного трибунала, а вскоре стал председателем Военного трибунала 362-й стрелковой дивизии. Кого и как судили на фронте в те годы – об этом много написано. И пытать старика о таких тяжелых моментах в его жизни мы не стали. Николай Кириллович только сказал, что лично ему тоже приходилось неоднократно рассматривать дела дезертиров и членовредителей, пытающихся сбежать из окопов любыми путями. Были дела и о кражах. Но интересный момент: когда обороняли Москву, дезертиров и членовредителей не было вовсе.
Он оказался из породы везунчиков: вернулся домой с целыми ногами и руками. За годы войны его несколько раз контузило. Однажды засыпало так, что из земли торчала только одна нога – чудом кто-то заметил и откопали. В другой раз ехал в грузовике – пулей фуражку снесло.
Он вернулся. Вернулся, чтобы зачать сына, чтобы воспитывать дочь – но пропадал с утра до вечера на работе. В общем, так получилось, что он вернулся только для того, чтобы работать. 35 лет – в суде. Причем работал так, что каждые три года (а должность была выборная) его выбирали снова.
Он видел Жукова и Рокоссовского, он бывал на послевоенных парадах в Москве. А сейчас ему 102, и он, конечно, уже никуда не ездит. И почти ничего не рассказывает о прошлом. И, покидая этот дом, трудно удержаться от вопроса, есть ли свой секрет долголетия у Николая Кирилловича. За него ответила дочь Людмила – та самая, которой в день начала войны был год: «Он всегда был против таблеток. Отрицал лекарства в принципе. Но о здоровье беспокоился. Особенно о здоровом питании. У него даже пунктик такой был всю жизнь – натуральные и свежие продукты. Почти не пил спиртное – ну, рюмочку-другую мог в связи с праздником пропустить, не больше. И никогда не покупал бутылку в магазине: «Ну, как это я, судья, буду водку покупать!?» Еще отец всегда много ходил пешком (он и служил-то в пехоте, практически пешком всю войну, от Москвы до Берлина прошел). И много работал: в детстве я его даже вечерами не видела, он все на работе».
Николай Кириллович Логвенков в составе Калининского, Западного, 1-го и 3-го Белорусского фронтов прошел всю Великую Отечественную войну. Награжден орденами ВОВ I и II степеней, орденом «Красной звезды».
Виктория Лобода